Глава 4

В это самое время Вера Виксен находилась в редакции газеты. Она действовала очень быстро после того, как рассталась с Орвиллом. Она понеслась в темную комнату для проявки фотопленок, которая находилась в подвале. Теперь лиса сидела, склонившись над своим письменным столом и изучая только что проявленные черно-белые фотографии места преступления. Орвилл выглядел очень решительным и разгневанным, когда доставил тело Отто на берег, поэтому, как считала Вера, медведь приложит все усилия, чтобы найти убийцу. Однако она больше верила в его намерения, чем в компетентность.

На самом деле Вера не сомневалась, что именно она имеет самый большой опыт в проведении расследований в Тенистой Лощине. Она работала в отделе по борьбе с преступностью в большом городе на юге страны перед тем, как выбрать более спокойную жизнь в Тенистой Лощине. Немногие соседи знали про ее прошлое, и Вера не собиралась ставить об этом в известность всех остальных. У нее были свои тайны, и она предпочитала, чтобы они оставались тайнами.

– Вера! – кричали из задымленного кабинета главного редактора.

Вера вздохнула и закатила глаза, а затем аккуратно подсунула фотографии под вчерашнюю газету. После этого она встала из-за стола и поспешила в кабинет главного редактора. В клубах дыма просматривались только очертания его фигуры.

– Да, Че-Бе? – спросила она.

Че-Бе Стоун был упитанным, но энергичным пожилым скунсом. Сейчас он гневно смотрел на Веру, сидя за массивным дубовым столом.

– Что с убийством? – спросил он, вертя сигару.

– Я работаю по этому делу, Че-Бе, – заверила его Вера, кашляя, оттого что мерзко пахнущий дым заполнил ее легкие.

– Я только что услышал о нем от сержанта – как там его? Орвилл? Он хочет разместить в газете заявление, но не желает за него платить!

– Но он же заместитель начальника полиции, Че-Бе. А мы не берем денег с полиции за публикацию официальных заявлений, – терпеливо объяснила Вера.

– Не берем? Да это преступление! – рявкнул Че-Бе, при этом его сигара чуть не выпала из пасти. Он очень болезненно относился к вопросам оплаты. – В любом случае это большая новость. Огромная. Судьбоносная! Работай по этому делу, Вера. Я хочу получить броский заголовок и статью на всю полосу к закату солнца!

– Мне нужно вначале раздобыть факты, и только потом я смогу о них написать, Че-Бе.

– Ну, тогда иди! Иди, иди! И пиши черным по белому! – заорал он.

Вера помчалась со всех лап из задымленного кабинета и остановилась у своего письменного стола только для того, чтобы схватить фотографии. Все будет в черном и белом цвете и черным по белому. У нее задергался нос. Ей не требовалось, чтобы Че-Бе говорил ей, что это большая новость.

Через несколько секунд лиса уже оказалась на улице, посмотрев по сторонам перед тем, как перебежать через дорогу. Конечно, переходить улицу в Тенистой Лощине было совсем не опасно. Жизнь здесь текла медленно и неторопливо. Но Вера чувствовала, как в воздухе изменилось настроение.

Те спокойствие и тишина, которые раньше царили в городке, исчезли. Жители стояли в дверных проемах и переговаривались друг с другом, позабыв о своих обычных делах. Но поскольку убили ворчливого отшельника Отто Зумпфа, с шоком от его смерти все существа должны были справиться быстро, переключившись на сплетни об убийстве.

Лиса перебежала на затененную сторону Главной улицы и секунду спустя вошла в кафе «За кружечкой у Джо». Она огляделась. В кафе было полно посетителей, все болтали, выстраивая версии, и выглядели обеспокоенно. Казалось, будто в городе отмечали какую‑то особенно мрачную дату.

– Вера! – Джо заметил ее и уже наливал черный кофе, который она обычно брала. – Вот, возьми. Похоже, что ты уже в курсе событий.

– Значит, ты тоже слышал? – Это был глупый вопрос. Если в городе происходило что‑то заслуживающее внимания, то Джо обязательно слышал эту новость.

– Глэдис залетала примерно полчаса назад, чтобы выпить что‑нибудь бодрящее и смочить горло. Сегодня утром оно у нее полностью пересохло.

Несмотря на мрачную тему, Вера быстро улыбнулась Джо, сверкнув зубами.

– Бедные твои уши.

– Вообще это ужасно, – серьезно сказал Джо. – Это неправильно – то, что случилось с Отто.

– А убийство хоть когда‑нибудь бывает правильным? – задала она риторический вопрос.

Джо молчал какое‑то время, затем заговорил, очень медленно произнося слова:

– Иногда оно бывает оправданным. – Казалось, он говорил сам с собой. Затем Джо покачал головой, и его ветвистые рога поцарапали потолок. – Но Отто никому не приносил зла.

– Он много спорил и ругался с жителями города, – заметила Вера. Она, как и все остальные, прекрасно знала репутацию жабы, хотя и не жила всю жизнь в Тенистой Лощине.

Джо снова покачал головой.

– Но это были только слова! Да, он был ворчуном. Но его споры с соседями были развлечением. Он так забавлялся! Он же никому не навредил. Если кто‑то и страдал, то он сам, живя в полном одиночестве. Из-за его чудачеств все держались от пруда подальше.

Вера кивнула и достала блокнот.

– Я могу тебя процитировать?

Вера попросила Джо поделиться информацией об Отто Зумпфе. Что он еще про него знал? Лось вспомнил несколько историй, связанных со сварливым обитателем пруда. Похоже, Зумпф приехал откуда‑то с крайнего севера, где очень длинные ночи и холодные зимы заставляют некоторых существ по полгода прятаться глубоко под землей. Джо подозревал, что привычка Отто жить отшельником даже в относительно мягком климате лесов, окружающих Тенистую Лощину, объяснялась сильно развитым инстинктом самосохранения.

Самец жабы жадно пил кофе при каждой возможности, поэтому Джо часто его видел. Но в последние годы Зумпф стал более молчаливым и все больше времени проводил в одиночестве. Он редко разговаривал с кем‑либо в городе. Даже добродушному Джо нечасто удавалось услышать от него хоть слово. Самые длинные разговоры Отто (если их вообще можно было назвать разговорами) представляли собой яростные перепалки или споры с теми, кто попадался ему на пути.

По словам Джо, вчера Зумпф яростно ругался с самым главным зверем в городе, самим Реджинальдом фон Биверпелтом, неофициальным мэром города. В последние несколько недель Зумпф выступал против дамбы лесопильного завода из-за того, что та загрязняла его часть пруда. После долгих подстрекательств фон Биверпелт забыл про чувство собственного достоинства и ответил Отто в его же стиле, используя такие грубые слова, которые Вера не сможет опубликовать в газете.

– Конечно, я не утверждаю, что вчерашний спор имеет какое‑то отношение к смерти Отто, – продолжал Джо. – Он ругался со всеми. Вчера еще и с Руби поругался. Сказал ей что‑то совершенно непристойное. Ее пошатывало, когда она зашла ко мне сегодня утром. На час позже обычного, да и судя по виду, она всю ночь глаз не сомкнула.

На самом деле Руби Юинг буквально ввалилась в кофейню. Джо не имел привычки задавать лишние вопросы, поэтому просто поприветствовал ее и принялся за приготовление очень крепкого напитка. Если говорить на простом и понятном языке, то Руби совсем не была овцой, когда дело касалось взаимоотношений с противоположным полом. Никакой скромности, робости и застенчивости! Она любила весело провести время, хотя хорошо работала (когда работала), и Джо это прекрасно знал, потому что какое‑то время она была официанткой у него в кафе. Руби переходила с одного места работы на другое импульсивно, ни с того ни с сего. В настоящее время она работала в доме престарелых «Добрая ворона».

Джо, как и всегда, был тактичен, пожелал ей доброго дня и отвернулся, протирая стойку так, чтобы та блестела. Руби ушла очень быстро, почти ничего не сказав. Вера воздержалась от едкого комментария о том, что эта овца, похоже, не смыкает глаз большую часть ночей. Джо, конечно, был вежливым и не стал упоминать эту сторону жизни Руби.

Вера закрыла блокнот.

– Ну, мне, наверное, пора.

Она точно знала, куда теперь пойдет, и пошагала дальше по улице.

– Ленор? – крикнула Вера, оглядывая книжный магазин. – Ты здесь?

Единственным звуком, который Вера услышала в ответ, был шорох крыльев, когда Ленор спускалась со стропил. Ее кабинет находился на самом верху старого зернохранилища, где никто не мог ее побеспокоить.

– Привет, – ответила ворона, легко приземляясь рядом с лисой. – Сказала бы «доброе утро», но, похоже, оно совсем не доброе, правда?

– Значит, ты тоже в курсе, – заметила Вера.

– Я думаю, о случившемся уже знают все. Здесь новости распространяются очень быстро.

– Я пишу статью про смерть Зумпфа, – пояснила Вера. – Ты знаешь, что в Тенистой Лощине никогда раньше не случалось убийств?

– Это не совсем так. – Ленор взъерошила перышки. – Я только что перечитывала местные хроники. В первые годы своего существования Тенистая Лощина была довольно суровым городом. Убийство произошло при жизни моего деда, когда лесопильный завод только начали строить. На строительной площадке нашли мертвого рабочего. Вначале его смерть посчитали несчастным случаем, но вскоре выяснилось, что он застукал другого рабочего за воровством денег из фонда строительства. Личность вора выяснили быстро, но он успел сбежать до того, как до него добралась полиция. Ласка [4] – что тут еще говорить. – Заканчивая историю, Ленор многозначительно взмахнула крыльями.

– Как интересно! Я могу вставить это в статью, – заметила Вера, быстро все записывая.

– Я не думаю, что Отто мог разозлить кого‑то достаточно сильно, чтобы в него воткнули нож, – задумчиво продолжала Ленор. – Он, конечно, был чудаковатый, но вел себя так последние десять лет, а не только вчера.

– Вероятно, кто‑то отреагировал на сказанное несколько по-другому, – заметила Вера. – Или произошло что‑то еще.

Их разговор прервал донесшийся с улицы шум. Лиса с вороной напряглись, повернулись и выглянули в открытую дверь.

Заместитель начальника полиции Орвилл не тратил время зря. Он вел енота со скованными за спиной лапами по середине Главной улицы. Енот громко протестовал из-за такого отношения, но мрачное выражение морды медведя показывало, что он вряд ли изменит свое решение.

Ленор удивленно каркнула.

– Орвилл ведет Левшу в полицейский участок!

Вера выскочила из книжного магазина на улицу.

– Орвилл! – закричала она. – Ты арестовал Левшу? Ты предъявишь ему обвинение?

Левша, бросив на нее взгляд, узнал журналистку из «Вестника» и тут же заскулил:

– Это предубеждение в чистом виде! Из того, что я раньше попадал кое в какие переделки, не следует, что я убийца. Почему они так думают? Я это не потерплю! Я подам иск! Я добьюсь справедливости!

– Шагай давай, – прорычал медведь. – Умник нашелся.

– Почему ты его арестовал? – опять спросила Вера.

– Я его не арестовал, – недовольно ответил мрачный Орвилл. – Просто веду его в отделение, чтобы задать несколько вопросов.

– Но почему? Что тебе удалось выяснить?

– Оставьте ведение расследования профессионалам, мисс Виксен, – ответил медведь надменным тоном. – Иди и пиши свои статейки. А мне нужно искать убийцу. Следы лап этого зверя обнаружили на месте преступления.

Вера отступила назад. Она чувствовала себя так, словно ее укусила змея. Какое‑то время она наблюдала за медведем, который вел енота вниз по улице, затем прищурилась.

– Мои статейки? – Она открыла блокнот. – Этот надменный… Я такую статью выдам Тенистой Лощине…

Ленор, обняв подругу крылом, повела ее назад в книжный магазин и несколько минут успокаивала.

– Да, он очень высокомерный, Вера, весь такой огромный и могучий, но он на самом деле полицейский. Я уверена, что он приложит все силы, чтобы поймать убийцу.

– А всех его сил будет достаточно? Орвилл собирается допрашивать Левшу просто потому, что в Тенистой Лощине енот лучше всех тянет на подозреваемого. Всем это известно. Но Левша не убийца, даже если это отпечатки его лап… Ленор!

– Да? – Глаза-бусинки у птицы расширились.

– Именно это я и хотела тебе показать. Я сделала несколько фотографий на месте преступления. Орвилл сказал, что Левша оставил там отпечатки своих лап. Давай проверим, что там еще есть. Готова поспорить: Орвилл что‑то пропустил.

– Кто ж будет с этим спорить? – хмыкнула Ленор.

Лиса с вороной склонились над фотографиями, внимательно их рассматривая. Вера выбрала удачные ракурсы, да и сами фотографии получились четкими.

Вера уже видела вызывающую ужас сцену, поэтому подошла к делу прагматично.

– Конечно, его не могли заколоть ножом в воде: он бы погрузился поглубже и сбежал. Это означает, что какой‑то зверь оказался сильнее его на берегу, а затем столкнул его в пруд… или позволил зайти самому. Так что давай смотреть, нет ли чего‑то на берегу…

– Вот. – Ленор коснулась когтем одного места на фотографии. – Видишь следы в грязи? Что‑то широкое наподобие тела Отто здесь тащили в пруд.

– Этот отпечаток на самом деле является отпечатком лапы енота, – добавила Вера, постукивая по еще одному месту на той же фотографии.

– А вот здесь бобровая тропа. И отпечаток копыта. Это ничего не доказывает, несмотря на то, что думает Орвилл. Все пользуются этой тропой. Кроме меня и других птиц, – заметила Ленор, поднимая крыло.

Вера, прищурившись, рассматривала фотографию.

– Мы не всё можем определить по фотографиям. Там осталось много всего. Думаю, нам нужно еще разок сходить самим на место преступления.

– А разве Орвилл не огородил его веревкой?

– И что? – Вера убрала блокнот. – Закрой магазин ненадолго. В любом случае никто не станет покупать у тебя детективы, пока не раскрыто это преступление.

– Грустно, но это так, – согласилась Ленор. – Беги туда. Встретимся на месте.

Хотя Ленор пришлось запирать дверь и вешать на нее табличку «Закрыто», она очень быстро взмыла в воздух и обогнала бегущую по земле лису.

Ленор была уже у пруда, когда туда добежала Вера, и разглядывала место преступления. Орвилл на самом деле его огородил, но оно продолжало привлекать любопытных горожан. Вокруг осталось много отпечатков лап, даже на огороженном участке. Вера вздохнула при виде того, как все затоптали. И это лучшее, на что способен Орвилл?

– Вот стеклянная бутылка с одной из твоих фотографий. – Ленор показала крылом на бутылку, которую Вера видела раньше.

– Да, ее бросили в камыши. Она слишком далеко, мне до нее не добраться, не искупавшись в пруду, – проворчала Вера.

– О, не беспокойся! – Ленор подлетела к бутылке и схватила ее клювом. Как и любая ворона, она всегда замечала блестящие предметы. Ленор бросила бутылку к лапам лисы и опустилась на землю. – Как ты считаешь: это важно?

– Как знать, может, и нет.

Вера взяла находку в лапу. Это была бутылка из-под алкогольного напитка из темно-зеленого стекла с этикеткой, на которой было изображено цветущее дерево и напечатаны иероглифы, которые Вера прочитать не смогла.

– Похоже на бутылки с вином из «Бамбукового леса», – заметила она, имея в виду новый ресторан, которым управлял недавно появившийся в Тенистой Лощине огромный панда по имени Сунь Ли. Он был последним прибавлением к жителям города. Сунь Ли подавал очень вкусные вегетарианские блюда, ставшие популярными в городе. Но Вера практически ничего про него не знала. – Наверное, это старая бутылка. Ресторан открылся несколько месяцев назад.

– Сомневаюсь, – покачала головой Ленор. – Она очень чистая. На ней нет грязи, этикетка не отклеилась, а ведь недавно шли дожди. Она не могла пролежать здесь дольше одного или двух дней.

– Как думаешь: это улика? – Вера с уважением относилась к способности Ленор все быстро подмечать и делать разумные выводы.

– Ну, я не думаю, что кто‑то убил Отто бутылкой. Но мы можем спросить у Сунь Ли, продавал ли он это вино в последние несколько дней, а если да, то кому.

– Отличная мысль. – Вера положила бутылку в свою сумку. – Я больше ничего не вижу. Земля в жутком состоянии! И пока Орвилл не отпустит Левшу, мы не узнаем, почему он его задержал.

Ворона согласилась.

– Мы выясним больше, если поговорим с другими жителями. Давай отправимся в «Бамбуковый лес». Сейчас почти обед!