«Я просто ищу ангела со сломанным крылом – того, который не смог улететь отсюда».
Джимми Пейдж.
Этот день не должен был стать началом конца. Она даже не успела осознать, что именно произошло – настолько сокрушительными оказались изменения.
Первые мгновения после пробуждения ее ослепил искусственный белый свет. Он лился ото всюду, пронизывая окружающее пространство; преломлённые лучи отражались от матово-белых стен и концентрировались в центре замкнутого помещения. Раздраженная сетчатка глаз не позволяла рассмотреть детали, но это место ей точно не было знакомо.
Нестандартной формы стены и потолок, мраморный пол с черно-белым орнаментом, напоминающим пчелиные соты и полное отсутствие мебели, окон и дверей рушили любые возникшие в голове ассоциации. Фантастические версии девушка не рассматривала, как бы сильно происходящее не смахивало на дурацкие сны, которые снятся после просмотра голливудских блокбастеров. Все это и правда походило на сцену из фантастического триллера, но наблюдаемую в реальности, а не на экране телевизора.
Смахнув непроизвольно текущие слезы, она с трудом поднялась на ноги и обхватила руками дрожащие плечи. Холодный озноб пробежал по позвоночнику, слабость разлилась по онемевшему телу. Девушка не знала, сколько времени провела в скрюченном состоянии на холодном полу, но явно немало, судя по колющим ощущениям в задеревеневших мышцах. Она напрягла зрение, пытаясь избавиться от белой пелены, вызванной бьющим в глаза ярким светом. Стало только хуже. Боль пронзила височные доли, туман уплотнился, в ушах зазвенело.
– Есть здесь кто-нибудь? – Набрав полные легкие воздуха, она оглушительно закричала, но собственный вопль едва не разорвал ее барабанные перепонки, ответив многократным эхом.
Сжавшись, девушка прислонилась к гладкой холодной стене, дав себе короткую передышку. Ей необходимо восстановить дыхание, морально собраться и включить логику. Нельзя впустую тратить силы и поддаваться панике – это в любом случае сыграет против нее. Глупо кричать и биться в истерике – утешать никто не прибежит. Бессмысленно гадать, где она и зачем. Ответы известны только тому, кто поместил ее сюда.
Что остается?
Ждать.
Она отрешенно уставилась перед собой, боясь хотя бы на долю секунды опустить ресницы. Какой бы устрашающей не была угроза, она должна ее встретить лицом к лицу.
Девушка не готовилась к сражению, не корчила из себя героиню боевика, а трезво смотрела на вещи. Физически похитителя или похитителей ей не одолеть, а в том, что ее доставили сюда насильно, она не сомневалась.
Другой вопрос: кому могла понадобиться Нина Даль – двадцатитрехлетняя сотрудница небольшой художественной галереи, не обладающая ни огромными счетами в банке, ни сногсшибательной внешностью?
Девушка вела обыденную, незаметную жизнь: училась, работала, много читала, бегала по утрам, дважды в неделю посещала спортзал и бассейн, в качестве хобби писала статьи в научные журналы и занималась фотографией. Развлекалась тоже без особого размаха: исключительно по пятницам она ходила в уютное арт-кафе. У Нины не было ни врагов, ни конкурентов, ни брошенных оскорбленных любовников, которые могли бы затаить на нее обиду и отомстить таким экстравагантным способом.
Нина помассировала виски, унимая зудящую боль, и попыталась воскресить в памяти последние минуты. Подсказка наверняка находится где-то там, но она понятия не имела, что искать.
День начался привычно. Солнечное теплое утро, вкусный завтрак, быстрая дорога в офис, ничем не примечательный пятничный рабочий день. Вечер тоже не предвещал ничего зловещего. Нина, как обычно, посидела с коллегами в кафе, пообщалась с парой перспективных художников, выпила бокал вина и съела вкуснейший яблочный штрудель. Около одиннадцати вечера девушка взяла кофе на вынос, попрощалась с собеседниками и в прекрасном настроении вышла из кафе. Погода стояла чудесная, теплая, безветренная. Ни душно, ни холодно. Идеально – одним словом. Нина решила прогуляться пешком пару кварталов, потом поймала такси, села на заднее сиденье и, сделав глоток карамельного капучино, откинулась назад.
– Тяжелый день? – вежливо поинтересовался таксист, взглянув на нее в зеркало.
– Нет, чудесный, но немного утомительный, – ответила девушка.
Прикрыла внезапно отяжелевшие веки и… всё… дальше пустота. Это было последнее, что она запомнила. В следующий раз Нина открыла глаза уже здесь. Без сумки, смарт-часов и туфель, но, к счастью, в собственной одежде. Если предположить, что водитель решил порезвиться с задремавшей пассажиркой, она бы очухалась скорее в каком-нибудь лесочке за городом, а не в этом странном, замкнутом, залитом белым светом шестиграннике.
Что же, черт возьми, произошло?
Она, правда, уснула в такси?
Просто взяла и вырубилась за секунду?
Сомнительно. Такого с ней раньше никогда не случалось.
Может быть, ей что-то подмешали в кофе? Но зачем?
Даже если допустить, что у бармена были какие-то преступные замыслы на ее счет, откуда он мог знать, что она не уснет, допустим, где-то на лавочке, а сядет именно в то такси?
За ней следили? Заговор группы лиц?
Но какой мотив?
Выкуп? Торговля людьми? Сексуальное рабство? Черные трансплантологи?
Версии, одна страшнее другой, пугающей вереницей закрутились в голове Нины, снова поднимая шкалу паники до небес. Поглощенная своими страхами, девушка пропустила тот момент, когда противоположная стена внезапно пришла в движение. Расползаясь посередине, она образовала широкий проход, впуская внутрь ослепительно-белого пространства размытый темный силуэт.
Нина вздрогнула, но отогнала возникшие в голове суеверные мысли. Дьявол не носит Prada. Бренды создаются для людей, чтобы потешить их тщеславие. Высокая мужская фигура в иссиня-черном костюме однозначно принадлежала человеку.
Пружинистой походкой похититель подошел ближе. Гибкий, подтянутый, грациозный и уверенный, словно хищник, он остановился на расстоянии пары шагов. Нине показалось, что свет вдруг резко стал глуше, утратив резонирующую интенсивность. Сморгнув слезы, девушка наконец смогла взглянуть в глаза незнакомцу.
Зря… зря она это сделала. Ее охватил леденящий ужас, стальной петлей сжав горло и выбив весь кислород из легких. Он не скрывал лицо, а это могло означать только одно – ее не планируют возвращать домой. Ни за выкуп, ни как-либо еще…
Мозг все еще сопротивлялся неизбежному, цепляясь за хлипкую надежду на спасение, но в глубине души она понимала – это конец. Неподдельное сочувствие в прозрачно-голубых глазах похитителя стало немым подтверждением ее мрачным мыслям.
– Я вижу, ты проснулась, – вибрирующий низкий голос запустил по телу Нины табун мурашек.
Его волосы были такими же черными, как костюм, кожа в меру смуглой, черты лица идеально-пропорциональными. Из-за обилия темных тонов насыщенный голубой оттенок прозрачных радужек казался неестественно ярким, гипнотическим. Что-то неживое, неправильное ощущалось в этом парне. Подавляющий волю голос, парализующий взгляд, плавные жесты – все кричало ей об опасности.
Девушка оцепенела, утратив способность контролировать собственные конечности.
– Не надо бояться. Я не причиню тебе вреда, – заметив ее реакцию, мягко добавил незнакомец.
Не надо бояться? Если бы она была в состоянии говорить, то использовала бы весь свой запас нецензурных ругательств. Но язык словно прирос к небу, а в голове образовалась каша из разрозненных мыслей.
– Кто ты? – прохрипела девушка, уничтоженная сделанным открытием. Все волоски на теле встали дыбом, спина под тонким трикотажным платьем покрылась холодной испариной.
– Меня зовут Бут, – он безмятежно и широко улыбнулся, заставив ее сердце сделать опасный кульбит.
– Чего ты хочешь? – сипло спросила она.
– Я хочу, чтобы ты успокоилась и позволила мне позаботиться о тебе, – обволакивающим тоном пояснил похититель.
Протянув руку, он бережно убрал выбившийся каштановый локон ей за ухо и удовлетворённо улыбнулся, не заметив на лице девушки следов первичного шока. Но на самом деле ей эта стойкость стоила титанических усилий.
– Ты там, где и должна быть. Улей станет для тебя гостеприимным домом.
– Какой еще, к черту, Улей? – в горле девушки стало сухо, как в пустыне. – Это какая-то секта?
– Корпорация «Улей» – твоя новая семья, Нина. Или правильнее называть тебя Каталея? – вкрадчиво спросил Бут.
Шокировано распахнув глаза, девушка отшатнулась назад и вжалась лопатками в стену. В висках бешено забился пульс, легкие обожгло жаром.
Каталея.
Это имя знали только члены семьи и узкий круг приближенных.
Мужчина точно не принадлежал ни к тем, ни к другим.
А это значит, что все еще хуже, чем она могла себе представить.