– Волнуешься? – Яннис заглянул в мои глаза.
Я залюбовалась их яркостью и уверенной улыбкой на его губах.
– Нет, – моментально ответила, надевая на голову шлем.
– И я – нет. Мы лучшая двойка академии.
– Любишь ты хвастаться, – весело закатив глаза, я на миг взяла его за руку и тут же отпустила.
Нельзя демонстрировать отношения, пока брат не разрешит нам брак.
– Идём, – мы выступили под свет солнца.
Вакуум звукозащитных заклинаний остался позади, на нас обрушился гомон голосов, крики и громкий смех. Трибуны выстроенного амфитеатром учебного полигона академии ломились от количества желающих понаблюдать демонстрационные полёты будущих выпускников. Для них это захватывающее зрелище, а для нас – билет в будущее. От этого полёта во многом зависит распределение после завершения академии. Мы с Яннисом рассчитывали на лучшее, потому так усердно тренировались, и сегодня нам предстояло показать всем, чего мы достигли.
– Алекса! Алекса! – раздалось откуда-то сбоку, и я отыскала взглядом источник воодушевлённых криков.
Айлин и Кассия, девушки, что лишь недавно стали мне подругами, кричали громче всех, поддерживая меня в этом испытании. Радостно помахав им, я кивнула брату. Он тоже находился там. Такой сильный, уверенный в себе, надёжный… недосягаемый. Актеон был легатом, членом избранного самим королём узкого круга сильнейших воинов, называемого пантеоном. Все годы учёбы я старалась всего добиться самостоятельно, через ссоры не позволяла ему вмешиваться в свою судьбу, усердно работала, возможно, ради этого дня. Сегодня я покажу и ему, чего достигла. Продемонстрирую, что у пора позволить мне жить свободно, ослабить контроль. Ну и разрешить нам с Яннисом помолвку. Актеон кивнул, безмолвно поддерживая меня. Я ему улыбнулась. Чтобы он верил в меня, нельзя в себе сомневаться.
Объявили начало испытаний. Будущие выпускники с периодичностью в пятнадцать минут начали подниматься в небо и исчезать среди облаков. Демонстрационные полёты опасны, потому проводятся в горах за пределами города. К счастью для зрителей, они всё увидят через специальные экраны.
– Скоро мы. Проверим артефакты, – предложил Яннис, разворачиваясь ко мне.
Мы собирались служить в особом отряде боевых двоек. Мастерство таких пар заключается в объединении резервов двух магов и в синхронности действий. Нам надлежало действовать максимально слаженно, каждая фигура полёта строго регламентировалась в протяжённости, расположении партнёров, иногда даже в скорости. За годы совместной работы мы с Яннисом научились понимать друг друга без слов, реагировать на малейшее движение крыла. В личной жизни, конечно же, всё намного сложнее, но мы любили друг друга и мечтали связать наши жизни не только в небе, но и на земле, в качестве супругов.
– Всё в порядке? – раздался в ухе его приятный голос.
Прикреплённый к шлему артефакт работал превосходно, мы уже проводили проверку. Похоже, Яннис нервничал сильнее, чем говорил. Об этом сообщала и лёгкая нервная дрожь, пробегающая по перьям его белоснежного крыла, второе – синеватое астральное тоже чуть подрагивало. Но я не могла винить свою пару: тоже испытывала мандраж и учащённое сердцебиение. Только знала, что в небе все переживания останутся позади, и мы просто покажем фигуры, которые натренировали до уровня рефлексов.
– Вот же позёр, – вдруг поморщился Яннис.
Сначала я растерялась, следом проследила его взгляд и посмотрела на экраны. Показывали полёт Теориса. Моего друга детства и названого брата. Но теперь мы чуть ли не враги.
– Отлично летит, – холодно отметила я.
Теорис показывал одну из фигур второго уровня школы высшего полёта, несясь параллельно земле в окружении разрушающих всё на своём пути осколков скал.
– Мы будем лучше, – возразил Яннис, сердито блеснув взглядом.
Он не любил моего названого брата, даже ненавидел.
– Вот и сосредоточься на нашем полёте, – вздохнула я, отворачиваясь от экрана.
Разрыв отношений с Теорисом болью отдавался в груди, мне стоит сосредоточиться на предстоящем испытании, а не грустить о потерянном.
– Алекса, Яннис, в небо, – раздался приказ.
– Есть! – мы синхронно выпрямились и так же синхронно взмахнули крыльями, моментально поднимаясь на метр от земли.
Фениксы начинают летать раньше, чем учатся говорить. Полёты у нас в крови, как и защита родной страны. В подтверждение своей решимости на пути служения родине каждый из нас отрезает одно крыло при поступлении в академию, а там создаёт новое, астральное, которое становится магическим усилителем и хранилищем изучаемых нами заклинаний. Это очень удобно, обе руки всегда свободны, чтобы творить волшебство и держаться за свою пару в небе.
Под нами стремительно пронеслись здания Виссеры, столицы нашей родины, сменившись полями, но мы летели дальше без устали, пока не показались серые скалы горной цепи. А стоило миновать алую линию начала испытания, как мы перешли к демонстрационному полёту. Скорость наша возросла в три раза. Она являлась одним из оцениваемых показателей, потому мы не собирались снижать темп, но и сильно рисковали, ведь любая ошибка могла стать фатальной.
– Всё хорошо, – раздался в ухе радостный голос Янниса.
Я оказалась права, в небе волнение отступило, и мы полностью отдались исполнению фигур, которые так долго тренировали. Ветер ласкал лицо, трепал короткие пряди, что умудрились выбиться из хвоста. А мы то летели навстречу палящему солнцу, то уходили в головокружительные снижения, лавируя между высокими серыми скалами. И когда настал момент, обратились к магии. Вокруг меня заплясали языки родной стихии огня, а Янниса объяли водные жгуты. Мы приступили к демонстрации элементов высшей школы полёта, но продолжали двигаться синхронно быстро и точно. Огонь щекотал руки, мягко оглаживал щёки, даря успокоение. Я улыбалась, наслаждаясь моментом.
– Давай последнее, – вдруг предложил Яннис.
– Ты о чём?
– Круговорот. Мы же тренировали.
– Всего раз, – воспротивилась я.
– И вышло отлично. Если покажем это, нас будет уже не догнать.
Он прав, это второй уровень школы. Успешное исполнение обеспечит нам распределение без лишних вопросов. И быть может, Актеон, наконец, ослабит контроль надо мной. Но я всё ещё сомневалась…
– Доверься мне, любимая, – попросил Яннис, и я согласилась, ведь верила ему безоговорочно.
Мы резко спикировали почти к самой земле и принялись за вертикальный взлёт. Наши руки крепко сцепились. Огонь и вода сформировали смертоносный круговорот. Мы ликовали, у нас получалось! Но всё изменилось за миг… Когда мы почти миновали уровень скал, хватка Янниса исчезла.
– Нет! – я успела лишь поймать его испуганный взгляд, прежде чем инерция бросила меня сквозь потоки двух стихий.
Кожу обдало кипятком. Небо и земля смешались в сером беспорядке. Меня на огромной скорости метало в воздухе, не позволяя выправить полёт. Следом бедро встретилось с чем-то твёрдым. Теперь я переворачивалась будто по сплошной наждачной доске, а боль мучительно вспыхивала в разных частях тела, пока моё падение вдруг не прервалось на миг. Надо мной простиралось голубое небо, безмятежное, ясное, а сознание пребывало в поглощающей разум панике, пока позвоночник натягивался, словно на дыбе. Странный треск пронзил мысли ледяным ужасом и непониманием, моё падение вновь продолжилось. Я ещё несколько раз ударилась о беспощадные скалы и сорвалась в чёрную бездну.
Теперь это было лишь быстрое падение. Но попытка выправить полёт провалилась. За спиной ощущалась странная лёгкость. Астральное крыло бессмысленно дёргалось, не в состоянии остановить приближение смерти. И когда впереди показалось дно ущелья, я сделала единственное, на что ещё было способно затуманенное болью сознание, – вытянула руку и выбросила половину резерва. Алое пламя вырвалось вперёд, окутало меня своей обжигающей мощью, замедлило падение и мягко опустило на твёрдую землю.
Стало тихо. Лишь рядом потрескивали раскалённые камни и с шелестом опадали вниз белоснежные перья. Я лежала, тяжело дыша, и не могла пошевелиться. Болело абсолютно всё, казалось, меня разбило на сотни, тысячи осколков, которые больше не собрать. Но больше пугала странная лёгкость за спиной… Невероятным напряжением сил я сумела приподняться и завести руку назад.
– Нет… – дыхание прервалось, ведь вместо крыла ощущался лишь влажный обрубок.
Из глаз брызнули слёзы. Пугающее осознание пронзило душу ледяным отчаянием. Оно поднялось по глотке режущими осколками безысходности и вырвалось в чистое небо тяжким криком. Показалось, моё падение в бездну продолжилось, только теперь его не остановить.
Боль бросила меня в состояние беспамятства. Не знаю, сколько так пролежала, но вскоре услышала родной голос брата. Его присутствие успокоило и позволило уплыть в тревожный сон. Но и там я падала, постоянно срывалась со скалы вниз, глядя, как на его краю остаётся моё изломанное крыло.
Проснулась как от толчка, резко села, но меня тут же уложили обратно заботливые руки. Надо мной склонился целитель академии, и это помогло успокоиться, понять, что я в безопасности, нахожусь в знакомом лазарете. Телом владела будто невесомость. Боюсь представить, сколько на мне навешано обезболивающих заклинаний.
– Тебе лучше пока не вставать, Алекса. Слишком много переломов.
– Моё крыло? – просипела я, глупо надеясь, что его потеря мне привиделась.
– Мне жаль, – глаза мужчины потускнели. – Но уверен, тебе позволят создать замену. Не отчаивайся, Алекса.
– Я лишилась крыла, как тут не отчаиваться? – просипела, вновь ощущая, как из глаз льются слёзы.
Фениксов лишают обоих крыльев за преступления и называют падшими, и теперь я уподобилась им? Ещё никогда моё будущее не было столь туманным и безрадостным. Только с утра член лучшей двойки академии, сейчас я лишь неудачница. Падение с пьедестала казалось таким же болезненным, как то, что забрало у меня крыло.
– Жизнь важнее, Алекса, – мягко приободрил меня целитель.
Смотря какая жизнь…
– Где Яннис? – опомнилась я. – Только не говорите, что погиб.
– Твой напарник жив, не получил ранений.
– Наверное, он здесь, хочет меня увидеть. Можете его позвать?
– Прости, Алекса, но… он не появлялся.
– Что? – голос снова охрип, теперь уже от шока.
Он жив, невредим, но не пришёл ко мне? Но почему? Неужели… из-за крыла? Он бросил меня?
– Тебе лучше поспать, Алекса, – целитель поднёс к моему лицу чашку с какой-то жидкостью.
Я приняла её с отчаянной покорностью. Лучше поспать и хоть на миг покинуть кошмар, в который превратилась моя жизнь.