Между холодных серых скал, поросших жестким мхом, где тишину сосновых лесов нарушают только шаги осторожных животных и течение ледяных ручьев, вырос темный замок. Его нет на карте, к нему не идут туристические тропы, его как будто вообще не существует, но стоит только лучам заката окрасить кровавыми красками древние стены, как в маленьком окошке главной башни зажигается огонек, знаменуя начало нового вечера. Если по року судьбы вы оказались ночью в этих негостеприимных скалах, не идите на свет, не ищите в нем надежды на спасение, уходите в темноту леса, бегите прочь, не ждите встречи с хозяином! Вы бы никогда не узнали о нем, если б не эта история, история удивительного путешествия, навсегда изменившего мою жизнь…
Я сидел за широким письменным столом, с интересом рассматривая свой новый рабочий кабинет. Он представлял собой просторную светлую комнату, где одну стену от потолка до пола полностью занимало внушительного размера панорамное окно, откуда открывался великолепный вид на город. В прошлую пятницу, забрав свои вещи и попрощавшись с натянуто улыбающимися коллегами, якобы радующимися моему повышению, я поднялся на новую ступень карьерной лестницы. Последнее время любимая работа превращалась в ежедневную рутину, отбивая всякое желание проявлять инициативу. В особенности в те моменты, когда надменный календарь напоминал о неумолимо приближающихся сроках сдачи заказов, рабочее время затягивалось до позднего вечера, а бумаги и ватманы возвышались над столом, будто неприступная крепость. Тем не менее моя рука уверенно держала карандаш, словно это была волшебная палочка, способная справиться со всеми поставленными перед ней задачами, что, к удивлению, не осталось не замеченным моим начальством.
Я подошел к стеклянной стене, пробежался глазами по фасадам старинных зданий, проезжающим машинам, вечно спешащим пешеходам, затем медленно перевел взгляд на свое отражение: синие внимательные глаза, прямой нос, густые каштановые волосы и отменный темный костюм, выбранный в магазине, в котором мне прежде никогда не приходилось бывать. В нашей работе удача больше благоволит людям в джинсах и в рубашках с закатанными рукавами, чем белым воротничкам. Но теперь моей главной задачей станет продвижение новых архитектурных идей, стилей и концепций. Я должен мотивировать и вдохновлять своих подчиненных на достижение поставленных целей. И мне не терпелось приступить к выполнению своих обязанностей.
Помимо повышения, меня ждал двухнедельный отпуск. Два года я готовился к нему физически и морально. И чем быстрее он приближался, тем отчетливее ощущалось каждой клеточкой тела, что он мне крайне необходим – для очистки мозгов и подготовки к новому этапу. Да и кто говорил, что горы не могут помочь в работе архитектора?
Наступил обеденный перерыв. Открытые на компьютере вкладки с описанием Австрийских Альп выглядели на фоне уютного кабинета не так уж дружелюбно. В воздухе витал аромат свежесваренного кофе, который я не очень любил, но в какой-то момент он стал символом перерыва, моей маленькой слабостью и неким вознаграждением за работу.
В комнату вошла моя секретарша. Теперь Джен – моя секретарша, – еще долго придется к этому привыкать. Отношений у нас никогда не было, но я, как и все парни моего отдела, не упускал случая полюбоваться ее женственной фигурой… Отлично, теперь у меня появилась возможность рассмотреть ее лицо. Раньше между коллегами ходили слухи, что она спит со своим старым начальником. «Господи, что они решат теперь?..» – хотелось закатить глаза, но я просто провел рукой по волосам.
– Мистер Гилберт, только что получила чертежи усадьбы, которую вы обсуждали с мистером Тевро. Он прислал электронный проект. Все на вашей рабочей почте. Да, и внизу вас ждет молодой человек. Он представился как Мэтт.
– Отлично, Джен, иди на обед.
– Да, мистер Гилберт, – как официально, хорошо, что она не называет меня «хозяин»…
Мэтт – мой товарищ по несчастью. Дело в том, что хотели мы того или нет, родители лишили нас возможности выбрать себе профессию, обязав идти по своим стопам и продолжить семейное дело. Как и его отец, он поступил в медицинский университет, выучился на хирурга и однажды стал весьма известным и признанным специалистом.
Я спустился в фойе офисного здания. Мэтт, как обычно, находился у автомата с едой.
– Зачем? Мы же идем обедать!
– Эй, Дэниел, шоколадный батончик в сумке никому не повредит, – ухмыльнулся Мэтт.
Мы обменялись рукопожатием и вышли на оживленную улицу Вены. В течение всей прошлой недели шли дожди, и в городе установилась приятная прохладная погода.
Любите ли вы Вену, как люблю ее я? Где бы ни приходилось мне жить – в Италии на вилле у родителей или в Англии в институтские годы, – везде не хватало этой монументальной красоты, которая вызывала особенное чувство трепетного благоговения, отчего у меня на душе становилось хорошо и спокойно.
Мы шли по Рингштрассе, мимо проезжали трамваи, яркие туристические автобусы, некоторые горожане пробегали мимо, другие, как и мы, не спеша наслаждались свободным временем обеденного перерыва.
– Дэниел, у тебя каждый раз, когда мы выходим на улицу, такое лицо, как будто ты в этом городе впервые… Пора влюбиться не в город, а в женщину.
– Не всем везет, как тебе… Вряд ли мне посчастливится найти свою Лизи…
– Ты просто погряз в этом камне! У тебя в голове сплошные чертежи, своды, витражи, перекрытия. И представить сложно, что ты раньше противился, изводил отца намерениями не продолжать род архитекторов. Ты обнес себя крепостной стеной, и ни одной девушке ее не преодолеть.
– Кто бы говорил о несогласии с отцом… – я скривился, но спорить с ним не стал.
Прошлым летом мы гуляли на его свадьбе. Все было организовано в лучшем виде. Мои родители, любившие Мэтта как родного, предложили провести церемонию в Тоскане, где они жили последние пять лет. Как только я окончил архитектурный факультет и устроился на работу, отец со спокойной душой уехал вместе с матерью в Италию. Они нашли в долине Валь-д’Орча старую виллу с оливковым садом и как следует отреставрировали ее.
На свадьбе все гости сидели за большим деревянным столом, искусно сервированным и накрытым изысканными, но в то же время простыми итальянскими блюдами. Между кипарисами висели тонкие гирлянды с маленькими огоньками, сияющими тепло-желтым светом. Они, словно светлячки, ютились в листьях и с наступлением темноты наполнили атмосферу волшебством. Играла приятная мелодичная музыка, на импровизированном танцполе кружились пары, а в его центре медленно вальсировали молодожены: счастливый Мэтт и его новоиспеченная красавица-жена Элизабет. Кремовый цвет кружевного свадебного платья выгодно подчеркивал ее ангельские черты: яркие голубые глаза, легкий румянец, ослепительную улыбку, светлые локоны. В этот вечер все взгляды были прикованы только к ней одной.
Я сидел в кресле под оливковым деревом, покачивая в руках бокал вина «Брунелло ди Монтальчино», и наслаждался теплым вечером и счастливым выражением лица друга. Ко мне подошла мама, ее выразительные глаза светились от восторга. Казалось, сегодня все были чуть-чуть окрыленными. Несколько месяцев она занималась организацией этого чудесного торжества, уделяя внимание мельчайшим деталям.
– Мой дорогой, надеюсь, скоро мы и твою свадьбу проведем в этом месте. Здесь так волшебно. Разве тебе не хочется побыть здесь подольше? Город оставляет серый отпечаток на твоем лице.
– И не надейся, мама! Чтобы жениться, мне как минимум нужно найти девушку, и не просто найти, а понять, что она та самая. После истории с Софией я уже ни в чем не уверен… Потерялась вся моя былая легкость…
– Выкинь ее из головы! Да, она обошлась с тобой некрасиво, но это не повод ставить крест на своей личной жизни, ты еще так молод, тридцать лет – это самое начало. Ты многого достиг и уже понимаешь, что тебе действительно нужно. Посмотри, сколько симпатичных девушек на этом вечере. Погружаясь в уныние, ты все пропустишь.
– …Дэниел, Дэниел! – Мэтт помахал перед моим лицом рукой: – Ты меня слышишь? Еще раз спрашиваю, где мы будем обедать? Предлагаю зайти в наше любимое кафе.
Я непонимающе огляделся, с трудом возвращаясь из своих воспоминаний. Мы стояли у входа одного из немногих сохранившихся на Рингштрассе заведений, открытого в далеком 1903 году и до сегодняшних дней предлагающего все, что захочет любой избалованный посетитель – изысканные блюда венской кухни, свежую выпечку и разнообразные сорта кофе.
– Давай, – без энтузиазма согласился я.
– Да что с тобой сегодня? Ты же на новой должности! В чем дело? – не унимался Мэтт.
– Смогу настроиться только после отпуска, уж слишком все навалилось.
– Странно слышать это от человека, который так любит свою работу! Хотя, может, и правда тебе пора в отпуск. Когда ты последний раз отдыхал? За последние два года ты брал одну неделю, чтобы побывать на нашей свадьбе в Тоскане.
– Только что о ней вспоминал. Очень рад за тебя, друг…
Мэтт понял, что я хочу закрыть эту тему.
Мы заказали бизнес-ланч и две большие кружки горячего кофе. Официантка приняла заказ, смущенно посматривая на моего друга. Он всегда так действовал на девушек. Они не оставались равнодушными к правильным чертам его лица, светлым волосам и мелкой россыпи веснушек. На меня тоже обращали внимание, но моя холодная интеллигентность, как однажды выразилась моя однокурсница, немного отпугивает.
– Итак, горы…
– Не просто, Мэтт, горы, а Австрийские Альпы.
– Тебя не смущают слова «неприступные» и «опасные»?
– Я два года готовился к этому путешествию, каждые выходные проводил в альпинистском клубе, стирая пальцы и колени на скалодроме. Теперь знаю точно, что готов ехать. В нашей группе пять человек, а ведет нас сам Джек Когрович.
– Это что, тот болгарский сумасшедший, который ночует в горах и ест мох?
– Мэтт, прекрати! Он опытный альпинист, у него за плечами немало покоренных вершин! Чего стоит восхождение на Чогори, одну из самых сложных гор в мире. Кому довериться, если не такому профессионалу? – я достал смартфон из внутреннего кармана пиджака, чтобы показать Мэтту статьи о Джеке и о предстоящем маршруте.
«Восточные Альпы – это горные хребты с острыми выступами на скалах, глубокие зеленые долины, многочисленные чистейшие озера и стремительные реки. Севернее располагаются негостеприимные горные районы с крутыми обрывами и сложными подъемами: адские Хеллен-Гебирге и гиблые Тотес-Гебирге», – читал Мэтт в интернете, не отрываясь от обеда.
– Где вы договорились встретиться?
– Собираемся на окраине Гальштата рано утром, чтобы особо не толкаться с туристами. Там нас будет ждать Когрович. Доберемся до подножия горы и оттуда отправимся по маршруту.
– Ты знаешь остальных четверых? – не успокаивался Мэтт.
Его скептицизм начинал действовать мне на нервы. Спустя полчаса я и сам начал сомневаться, смогу ли осилить этот поход.