– Расскажи еще раз, все по порядку. – Грубый голос вспарывает тишину кабинета для допроса, и вслед за ним слышится новый всхлип.
– Чего ты хочешь от неё? Она в шоке. Дай ей время. – Друг пытается успокоить, но я его практически не слышу, в ушах шумит ярость, а пульс такой частый, что похож на барабанную дробь.
– У нас нет времени. – Отрезаю нервно. – Если это те, о ком я думаю, то мы уже опоздали.
Подхожу к безликой бежевой стене и ударяю, чтобы хоть как-то стереть ту ярость, но помогает слабо. Костяшки обжигает боль, и это ненадолго отрезвляет.
Новый всхлип, сорвавшийся с губ Синтии, раздражает все сильнее.
Она была там, но не помешала им украсть Кейт!
– Угомонись, ты пугаешь Син. – Халк выдыхает, устало качая головой, а потом кивает на дверь. – Сходи подыши…
Вдох и медленный выдох.
Я пытаюсь взять себя в руки и потерев переносицу отвечаю.
– Ладно. Подожду в коридоре. – Торопливо покидаю кабинет, но двери настолько тонкие, что без труда могу услышать разговор, стоя в узком проходе.
– На выпей. – Голос друга звучит успокаивающе, и за дверью на секунду повисает тишина, а потом женский голос с налетом истерики и слез доносится до моих ушей рвано.
– Мы с Кейт договорились встретиться около бара в десять. Я пришла чуть раньше и решила сходить за сигаретами в соседний ночник. – Синтия делает над собой усилие, чтобы унять дрожь в голосе. Но это не помогает. – Я зашла за угол дома, и увидела как двое мужиков схватили Кейт и затолкали в машину. Я едва успела различить номер. Всех знаков не запомнила. Я начала звонить в полицию. Там мне сказали ждать. И я решила набрать вам.
Мои кулаки сами собой сжимаются, а с губ срывается ругательство. Если Лилит узнает, что её сестру похитили, она камня на камне не оставит. У нас есть время уладить этот вопрос, пока коллега на задании. Но этого мало. От силы неделя. Что, если мы не успеем?
Толкаю дверь кабинета, потому что невозможно просто стоять и бездействовать. Я должен делать хоть что-то. Хотя бы как-то шевелиться, потому что время идет, а похитители все дальше увозят жертву.
Но пока видео с камер наблюдения обрабатываются, мы теряем драгоценное время.
– Ну что, вспомнила что-нибудь еще? – Злость уже не отравляет, она заменила кровь, и теперь по венам течет раскаленная лава. Впиваюсь глазами в Синтию, но та лишь закусывает губу и отрицательно мотает головой.
– Проклятье. – Запускаю руку в волосы и сжимаю. Какого хрена они обрабатывают видео так долго? – Мы зря теряем время.
Звук открываемой двери заставляет нас повернуться, и ярость на секунду утихает, сменяясь волной облегчения, когда вижу как Эвард, начальник отдела информационной безопасности входит в кабинет для допросов, неся в руках черную папку.
– Ну что? Ты выяснил? Кто владелец тачки? – С трудом сдерживаюсь, и сам себя осаживаю, понимая, что не дал Эду и рта раскрыть.
– Остынь, приятель. – Тяжелая рука Халка опускается на мое плечо, и я медленно выдыхаю, стараясь успокоиться. – Дай ему сказать.
Коротко киваю и отхожу, скрещивая руки на груди. Эдвард окидывает взглядом присутствующих и глянув на заплаканную Синтию вопросительно смотрит на меня. Киваю, и он начинает.
– Номер машины результатов не дал, тачка в угоне. За рулём мог сидеть кто угодно. А вот камеры наружного наблюдения на магазине дали больше информации. Кейт схватил человек с татуировкой на руке. Роза. Группировка Моретти. Торговля секс-рабынями…
– Долго собираешься тут зависать? – Голос Халка привлекает внимание, и я прекращаю лупить кожаную боксерскую грушу. Не слышал, как он вошел в спортзал, видимо был слишком увлечен тренировкой. Оглядываю друга, который уже успел переодеться в темно серую рубашку и брюки в тон, и невольно хмурюсь. В клуб собрался? – Лилит сегодня празднует свой День рождения. Она звала нас к десяти. Ты идёшь?
– Нет. – Мысль, что совсем забыл о дне рождения подруги и коллеги по работе мелькает в мозгу, и я морщусь, а потом снова замахиваюсь и ударяю грушу, чувствуя как ноют вымотанные тренировкой мышцы. Бинты на руках впиваются в кожу, а по спине стекает струйка пота, но я продолжаю лупить, не обращая внимания на усталость.
Халк тяжело вздыхает, а потом отклеивается от косяка и подходит ближе. Груша прекращает покачиваться, когда он сжимает ее и сдвигает в сторону, вставая передо мной.
– Ты не можешь избегать её вечно. Тебе надо начать проще относиться к ситуации.
– Относиться проще? – Разъярённо рявкаю, и толкаю его в грудь, злясь что он без труда считал причину моего плохого настроения. – Ты, кажется, совсем не понимаешь! Она придет со своим женишком. С этим молодым профессором. – Выплевываю фразу, тяжело дыша скорее от злости, чем от усталости. – Такой интеллигентный, милый и обаятельный. – Сплевываю, сердито глядя в спокойное лицо Халка и продолжаю. – И снова будет воротить свой чертов нос от меня. Мне осточертело, хватит! Не хочу больше видеть эту мелкую суку. – Злость утихает, и я затыкаюсь, понимая, что снова сорвался из-за этой девки. – А Лилит передай мои поздравления.
Пытаюсь сдвинуть Халка, но он будто врос в пол, не позволяя продолжить тренировку.
– Кейт хорошая девушка. Стив её жених. Тебе придется смириться с этим, ты не сможешь избегать их вечно.
– Не смогу. – Выдыхаю, чувствуя как горячее дыхание жжет глотку, и опускаю голову, прикрывая глаза на секунду. Кейт просто баба. Я не должен так из-за нее париться. Надо просто не думать о ней. – Но можно попытаться… А теперь уйди, оставь меня в покое!
Поднимаю голову, и Халк со вздохом отходит и шагает к двери.
– Если Лилит спросит, где ты, я не стану врать. Скажешь ей всё сам. – Роняет равнодушно и скрывается за дверью, оставляя меня одного.
С моих губ срывается забористое ругательство, и я вновь ударяю по груше, выплескивая ярость. Перед глазами возникает образ Кейт, и это как зажженная спичка разжигает пламя в крови, и я снова и снова бью по груше, будто это поможет избавиться от этого жгучего желания придушить эту сучку!
Пот заливает лицо, промокшая футболка неприятно липнет к груди, и я на секунду прерываюсь, чтобы стянуть ее и протираю лоб, а потом отшвыриваю тряпку на пол, возобновляя удары.
Одна и та же мысль не дает покоя: Халк прав. Лилит обидится, если я не приду на ее праздник.
С самого первого дня на службе в М1 мы были не разлей вода. Ходили вместе на занятия, сдавали зачеты, учились рукопашке и стрельбе и даже были на паре совместных заданий. Лилит профессионал, и работать с ней настоящий кайф, вот только сестренка у нее не подарок.
Так, хватит о ней!
Может, все-таки стоило пойти?
Вздыхаю, в груди уже давит от недостатка кислорода, и я опускаю руки и, наклонившись, поднимаю с пола футболку, забрасывая ее на плечо. Хватит на сегодня. Пора в душ, а потом мне предстоит адская пытка.
Шагаю к выходу, чувствуя как мышцы ноют от нагрузки, и тяжело дышу, глядя на перевязанные костяшки. Поднимаю глаза и натыкаюсь взглядом на хрупкую фигурку практикантки. Нахальная улыбка на знакомом лице не оставляет сомнений в недвусмысленности ее намерений, и я замедляю шаг, взвешивая все за и против.
– Что-то ты задержался сегодня. Отрабатываешь удар? – Она жадно облизывает густо накрашенными глазами мой торс, и не стесняясь шагает навстречу.
Я уже давно заметил ее интерес, но оставался безучастен. Присцилла переспала с половиной постоянного состава агентов и мне не хотелось тратить на нее свое время, но сейчас разрядка не помешала бы.
Оценивающе оглядываю ее подтянутое тело, намеренно задерживаясь на груди, скрытой спортивным лифчиком, и ощущаю как член твердеет. Опускаю глаза на тонкую талию, ниже к изящным бедрам под черными лосинами и подхожу ближе, нависая над практиканткой.
– Собираюсь в душ, хочешь присоединиться? – Бросаю короткий взгляд на симпатичное лицо и, намеренно игнорируя желание раздеть ее прямо здесь, протискиваюсь мимо девушки к выходу из зала.
В раздевалке пусто, судя по тишине вокруг, и я подхожу к своему шкафчику и открываю его, скидывая с плеча мокрую футболку.
– Заманчивое предложение… – Женский голос заставляет обернуться, и Присцилла тут же обвивает мою шею руками и жмется ближе. Член каменеет, и я сминаю тонкую талию руками и рыча впиваюсь в подставленные губы зубами. Девушка вскрикивает, но губ не убирает, позволяя вторгнуться в сладкий рот языком. Охотно отвечает на поцелуй, и я ловлю глухой стон удовольствия и нехотя отстраняюсь.
– В душ. Живо!
Скольжу руками по талии вниз и рывком сдергиваю тесные лосины с ее бедер вместе с трусиками. Вид гладкой киски заводит сильнее, и я рывком разворачиваю малышку к себе спиной и поглаживаю ее попку, сминая кожу, а потом резко шлепаю, оставляя красноватый след.
Присцилла вздрагивает и выгибается, подставляя зад для нового шлепка, но я не спешу и снова поглаживаю, чтобы она ощутила контраст. Она стонет от нетерпения, мои пальцы медленно скатываются по ее коже книзу и касаются влажных складок. Она уже готова, и эта мысль плавит мозг, и член начинает ломить от нетерпения. Грубовато тискаю ее там и вставляю два пальца, чувствуя, как их обволакивает тепло и влага. Девушка стонет громче, и я резко раздвигаю пальцы, отчего она выгибается сильнее. Её сок течет по коже, и я вынимаю и отвешиваю новый шлепок, предвкушая кайф.
– Раздевайся.
Присцилла в секунду справляется с приказом, не заботясь о том, одни ли мы, и дождавшись, когда я разденусь, идет за мной в душевую.
Она чувствует себя здесь совершенно спокойно, а ведь это мужская раздевалка. Видимо, не впервой.
Откручиваю кран, и сверху ударяет град обжигающих капель. Волосы и кожа мгновенно промокают, и я кайфую, когда теплые струи стекают по телу. Присцилла встает рядом и заглядывает в мое лицо, лукаво ухмыляясь, а потом тянется к гелю для душа и начинает намыливать мой торс.
В ее глазах разгорается пламя, все ярче окрашивая их похотливым блеском, и ладони скользят по коже от груди вниз, вдоль пресса и я ощущаю, как тело пронзает ток, когда она обхватывает каменный член влажной скользкой рукой.
– А ты большой мальчик…
Стискиваю зубы, подаюсь бедрами навстречу ее ласке, и член еще сильнее наливается, и его начинает ломить.
Откидываю голову назад, предоставляя практикантке полную свободу, и она густо намыливает ствол и яички и, натерев пах, отклоняется, чтобы струи смыли пену. Пытаюсь отвлечься, чтобы не кончить раньше времени, но удается плохо, образ промокшей насквозь голой девушки плавит сознание. Как только Присцилла опускается на колени, самообладание подводит.
Рычу, когда горячий сладкий рот накрывает член, заглатывая его до основания, и ноги едва не подкашиваются от накрывших чувств.
Я определенно сделал правильный выбор, позвав ее с собой!
Пухлые губы умело скользят по стволу, сжимают его тисками, язык вылизывает кожу дочиста, стирая выступившие на головке капли как самый сладкий десерт, и я чувствую, что невесомость уже начинает накрывать.
Присцилла, словно почувствовав мой срыв отстраняется, а потом резко вбирает член в рот, сжимая его целиком и горячая струя спермы ударяет в ее горло, толчками накачивая ее своей вязкостью. Наматываю ее волосы на кулак, не позволяя отстраниться, но она и не спешит: глотает, жадно высасывая из меня все соки, и как только последняя волна отступает, девушка отодвигается, поднимает взгляд подернутый налетом похоти и облизывается, дразня красноречивостью жеста.
– Жаль, что мы не пересекались раньше. – Протягиваю руку, помогая ей подняться и ощущаю блаженную пустоту в яйцах, которая мгновенно проходит, когда голое тело жмется к моему, и острые соски царапают мою кожу. Тянусь к презервативу, который предусмотрительно захватил с собой, оставив тот на полке для мыла, разрываю упаковку и раскатываю латекс по стоящему колом члену.
– И мне… – Присцилла повисает на моей шее, провоцируя продолжать, и я поддеваю ее попку, а потом резко приподнимаю девушку над полом, заставляя обвить мои бедра ногами. Скользкий член утыкается в ее пах, и я сжимаю округлые ягодицы, чуть отводя ее попку в сторону.
Головка проскальзывает внутрь так легко и плавно, что оба рвано выдыхаем. Мягкая плоть обволакивает член и обжигает своим жаром, и я прикрываю глаза и, повернувшись к стене, впечатываю Присциллу спиной в горячий от струй воды кафель. Пар клубится вокруг, мешая дышать, а может это кровь бьет по венам так быстро, что не успеваем глотать кислород. Хочется еще теснее и глубже, и я толкаю бедра резче, чтобы сорвать с пухлых губ девушки новый стон.
Пышная грудь вздрагивает от моих толчков, киска сжимается, когда член таранит ее глубину так сильно, словно хочет отпечатать там каждую свою венку. Ощущаю, как яйца наливаются тяжестью и поджимаются. Руки Присциллы крепко обхватывают мои плечи, и я поддеваю ее ноги под коленями и раскрываю ее еще сильнее, чтобы глубже войти, до самых яиц.
Она стонет, член сжимает внутри, а я продолжаю долбить, как отбойный молот, потому что оргазм уже на подходе, надо только дождаться ее.
Двигаю бедрами, вдалбливаюсь в нежную плоть, тяжело дышу, ощущая что разрядка все ближе, и спустя секунду тело пронзает дрожь. Присцилла выгибает спину, выдыхая мое имя, и кончает, извиваясь в моих руках от спазмов. А я спускаю буквально спустя секунду после нее. По телу прокатывается дрожь, пах горит от разрядки, и я чувствую слабость во всем теле.
– Девочки не обманули. Ты и правда хорош… – Мурлычет, и я улыбаюсь, опуская ее на пол.
Если мой интерес и был ярким, когда она только встретилась мне в зале, то теперь мгновенно угас, и я отступаю и аккуратно стягиваю презерватив, завязывая его узлом. Тянусь к бутылке геля для душа.
Лениво оглядываю практикантку и она, поняв все без слов и улыбнувшись напоследок, обходит меня и идет к выходу из душевой.
– До скорого. – С этими словами она скрывается за дверью, а я выливаю на ладонь гель и намыливаю тело, второй рукой прибавляя температуру воды.
Сегодня был непростой день. И предстоит довольно непростой вечер.