Маршрут Юго-Западного прохода, исследованный мормонским батальоном Кука, перешёл в Калифорнию на стыке рек Хила и Колорадо. Здесь, на реке, на перекрестке Юма, был паром, построенный индейцами и управляемый доктором Эйблом Линкольном, пока, в 1850 г. банда головорезов во главе с Джоном Глэнтоном не одолела команду Линкольна и решила нажить себе состояние, используя монополию на паром. Глэнтон, техасец, разыскивался за убийство и другие преступления в Техасе и Мексике. На пароме Юма он плохо обращался с индейцами и, в ответ, двадцать первого апреля индейцы напали на Глэнтона и его команду головорезов с дубинками и стрелами, а затем некоторое время паром был без владельца.
Тот, кто преодолевал юго-западный переход из Мексики по пустыне Камино-дель-Диабло или по реке Гила из центральной Аризоны, должен был платить пошлину на пароме Юма.
Гринго вышел из пустыни пешком, неся драгунский пистолет на одном бедре и техасский нож на другом. Винтовка Кольта висела в его правой руке, фляга в его левой за ремнем: судя по тому, как ветер двигал ее взад и вперед, очевидно, что фляга была пуста.
С вершины холма он впервые увидел, как сливаются воедино реки; он остановился передохнуть там, в полумиле над реками. Облизывая языком свои высохшие губы, он пытался превозмочь жажду.
Солнце палило невыносимо. Позади него мелькала пустыня, сверкала частицами слюды и пиритов; в оцепенении над высохшей землей диким зноем стояла жара. Его собственные следы вернулись в начало по зыбкой линии. Перед ним длинный склон спускался до высохшего камыша и реки, сверкающей грязевым потоком, бегущим через пески. Одинокая повозка стояла, повиснув на соседнем берегу реки Колорадо, ниже перекрестка из рек.
Гринго выдвинулся вперед. Каждый шаг вниз он совершал с небрежностью из-за сильной усталости. Полмили в тот момент были для него огромным расстоянием. Его сапоги поднимали облака пыли. Ему потребовалась четверть часа, чтобы добраться до края тростникового дна, и здесь ему пришлось пробираться сквозь сухие стебли, как человеку, проходящему через густое кукурузное поле. Это усилие поглотило его на полпути к реке, и ему пришлось остановиться, чтобы собраться с силами; и тогда он услышал шелест движения.
С невообразимой скоростью винтовка легла в левую руку; его большой палец коснулся затвора и отвёл его назад. Он опустился на одно колено и пронзил взглядом сухой подлесок по дуге.
Шелест кустарников слева привлек его внимание, он был готов стрелять.
Из тростника выскочила маленькая, щуплая фигурка, уставившаяся на него большими выпученными глазами: темная девочка в грязной одежде, похожей на мешок.
Она заговорила с гринго по-испански высоким голосом:
"Кто ты?" И она подошла к нему без страха.
Гринго опустил винтовку. Его голос был хриплым, во рту сухо словно в пустыне. "Ты пришла с этой повозки. Сколько вас там?" Его испанский последовал без колебаний.
"Только я," сказала маленькая девочка. "А еще есть мексиканцы."
"Сколько их там было?"
"Кто ты?" – сказала она снова.
"Корасон," сказал он очень сухо, "У меня нет времени дурачиться. Сколько мексиканцев?"
"Старик и женщина, вот и все." Она стояла в нескольких шагах, застыв; ее глаза были большими и бездонными отражающими недоверие, возможно, презрение, но не страх. Её кожа была цвета меди.
У нее было узкое треугольное лицо и черные волосы, спутанные пряди, спадающие ей на плечи. Она казалась очень худой. Ей могла быть где-то от девяти до тринадцати лет. Гринго уточнил: "Ты индианка."
"Я Яки."
"Все в порядке." У него была жесткая щетина и грубый рот; его лицо было похоже на скалистый поломанный горный утёс.
"Ты грабитель," – сказала она ему. "Ты выглядишь как грабитель."
"Кто?"
"Мохаве убили его."
"Джон Глэнтон?"
"Я не знаю – кто это? Ты грабитель, вор, преступник, – не так ли?" Впервые она улыбнулась.
"Уйди с дороги", – сказал гринго. Он попятился к реке. Маленькая девочка кружилась вокруг него. Гринго преклонил колено у берега и положил винтовку на землю рядом с собой; затем его плоские серые глаза уставились на девчонку. Он снял шляпу, его волосы были темные, грязные, похожие на солому, бледно-желтые по краям, выгоревшие от солнца ниже шляпного края.
Он резко встал, прокрутив винтовку вокруг кисти и сказал презрительно: "Ты похожа на цыганку."
"Я Яки," сказала она сердито. "Кто ты такой, чтобы говорить, что я лгу? Спроси мексиканцев. Они знают, кто я."
"Отойди от меня", – сказал он ей. – Она обеспокоенно смотрела на него идя вслед за ним вдоль берега к повозке. Внезапно он остановился, положил руку на ее костлявое плечо и оттолкнул ее. "Не ходи за мной", – сказал он ей на английском и продолжил идти. Девчонка дерзко ответила:
"Я не говорю на этом языке. Говори со мной на испанском."
"Иди прочь ", – огрызнулся он, угрожая винтовкой.
Маленькая девочка пожала плечами. Она замерла. "Я не принадлежу тебе. Почему я должна повиноваться преступнику? Ты убил много людей?"
Гринго подошел к повозке. Старик и женщина сидели в тени затаившись, старик держал в руках винтовку, нацеленную на гринго. Гринго остановился на расстоянии двух шагов и плюнул. "Опусти винтовку, старик."
"Не разговаривай со мной в таком тоне, Гринго. Опусти своё оружие, и я сделаю то же самое."
Тучная женщина была измучена жаждой; старик выглядел больным, его щеки были полыми, его глаза имели неестественный блеск. Он лежал неподвижно, его грудь еле дышала. Его лицо было изможденным от жары, обессиленным.
Гринго смотрел на них обоих, а затем резким ударом ноги обезоружил старика. Оружие не была заряжено и не выстрелило. Гринго оттолкнул мексиканца. "Мне нужна еда, старик."
Женщина смотрела на него, ничего не говоря. Гринго спустился вниз и забрал ружье старика, промолвив: "Оно не заряжено."
"У нас не осталось боеприпасов," сказал старик. "Еды мало, но, я полагаю, вы голодны."
Старуха зашевелилась. Она села и убрала волосы с глаз; ее лицо было круглым и опухшим. "Девочка,"сказала она маленькой девочке, "разведи огонь. Принеси дрова."
"Ради него?" – заупрямилась девочка.
"Ты сделаешь как я говорю или останешься без ужина", – сказала толстушка.
"Живо, давай", – рявкнул гринго и встретил сердитый взгляд маленькой девочки. Она скривила губы и пошла собирать дрова для костра.
Старик не двигался; он лежал головой на тюках. Вскоре солнце достигнет своей середины, и старику придется либо страдать от его лучей, либо залезть под телегу. Время от времени гринго видел, как старик терял сознание. Его глаза медленно закрывались и снова распахивались. Он был одет в пыльные обноски некогда дорогой на вид одежды, похожей на костюм дона, но состарившийся теперь: изношенный и весь в заплатках.
Гринго присел в тени повозки спиной к переднему колесу. Его железный обод был раскаленным. "Что случилось с твоими мулами?"
"Два Мохаве пришли сюда позапрошлой ночью. Они ели с нами вместе, а затем украли наших мулов и корову."
"Никаких мулов", – сказал гринго, ругаясь на английском и промолвил: "Как ты собираешься куда-нибудь добраться без мулов, старый дурак?" Веки старика обвисли. Гринго вытер лицо рукавом и посмотрел на реку. Паром был пришвартован на противоположной стороне реки Колорадо. Все вокруг выглядело пустынным. Маленькая индейская девочка принесла охапку из тростника и коряг и сложила огонь по ветру, влажному и знойному от реки. Тучная женщина вздохнула и подняла ноги; она принесла кусок копченого мяса из повозки и положила его на огонь. Гринго с жадностью наблюдал за всем этим.
Старуха молвила: "Индейцы перерезали верёвку от парома и убили лодочников. Единственный способ, чтобы переправить паром сюда, это переплыть на ту сторону с веревкой. Старик болен, а я не умею плавать."
Гринго, похоже, не обращал на нее внимания. Доносился запах подгоревшего мяса. "Мохаве убили Глэнтона?"
"И всех его друзей. Это то, что сказали нам два Мохаве, прежде чем они украли наших животных. Они были очень довольны, но я думаю, что убийство совершили не Мохаве, а Юмас. Конечно, это не важно. Глэнтон мертв, его люди мертвы, веревка перерезана, а паром на той стороне. Вот что важно. Ты умеешь плавать, гринго?"
"Я умею" Не в силах сдерживаться, гринго повернулся к огню и взял мясо обглодав его наполовину сырым. Старуха, не унималась.
"У нас была служанка, мать Яки, но она умерла в пустыне и мы похоронили ее. Мы видели много несчастий. Революция лишила моего мужа его имущества, которое было даровано его предкам королем двести лет назад, и теперь мы бедны, и мой муж, как вы видите, болен. Мы направляемся к моему дяде в Калифорнию, в графство Туолум."
Гринго заговорил с набитым ртом. "Там они нашли золото."
"Да, полагаю, что так. Мой муж очень болен, и мы должны переправить его через реку, потому что он хочет умереть в доме с крышей над головой в кругу семьи. Эта пустыня – не лучшее место для такого гордого человека, чтобы умереть. Вы согласны, не так ли?"
Гринго промолчал. Он закончил есть и протер ладонью рот; он взял винтовку и спустился по направлению к парому, остановившись, посмотрел через реку. Она был широка, сильное течение было обусловлено таянием снегов далеко в горах. Девочка подбежала к причалу и спросила: "Скольких мужчин ты убил?"
Он проигнорировал и ее, развернулся и дошел до повозки. Солнце вошло в зенит. Толстушка проговорила: "Поможешь мне затащить его под фургон?"
"К черту его", – сказал гринго, и сел, нахмурившись, осматривая речную переправу. Старуха отчаянно старалась спасти старика, затаскивая его под повозку. Старик пытался помочь себе, но он казался слабым до беспомощности. Любопытно, что он вообще смог держать винтовку.
Девочка уставилась на гринго и сказала: "Вы были другом преступника Глэнтона."
"Иди прочь", – раздраженно сказал он ей.
Старуха выползла из-под повозки и резко заговорила с маленькой девочкой. "Отойди от него, дикарка."
"Я лучше тебя", – закричала девочка. "Мой отец был воином."
"Твой отец давно умер," устало сказала старуха. "А теперь и твоя мать тоже. Ты индианка, и тебе лучше узнать, что это значит. Уйди и оставь гринго. Он не хочет, чтобы ты его беспокоила."
Маленькая девочка плюнула. "Он преступник. Он берет вашу еду и ничего не делает для вас, но вы принимаете его сторону против моей, потому что я индианка."
"Иди", – сказала старуха. – Маленькая девочка покатилась и упала в камыши.
Старуха села возле Гринго. "Глэнтон и его друзья украли паром у другого гринго. Они заплатили много денег за переправу, а затем ограбили много пассажиров. Никто не сожалеет, что индейцы убили их. Именно Глэнтон продал мексиканские скальпы под именем Апачи за вознаграждение в Соноре.
А вы друг Глэнтона?"
"Я ни с кем не дружу", – сказал гринго.
"Тогда ты – дурак."
"Ты много болтаешь, старуха."
"Вы пришли сюда, потому что слышали, что ваш амиго Глэнтон зарабатывал много денег, грабя путешественников, и всем путникам приходится переправляться здесь. Ты ожидал, что присоединишься к ним. Но теперь Глэнтон мертв, и нет ни одного преступника, кроме тебя, и некого ограбить, кроме нас, а мы бедны; это не стоит того. Ты должен вернуться туда откуда пришел, либо переплыть через реку, чтобы попасть в Калифорнию. Но ты не сможешь вернуться без лошади. Что с ней случилось?"
"Сломала ногу. Ты пострадаешь, если будешь так много болтать."
"Мне нечем заняться, кроме как общаться с тобой", – сказала она, – "и тебе больше нечего делать, кроме как слушать. Ты не можете вернуться через пустыню без лошади, потому что у тебя не будет достаточно воды. Ты должны переплыть реку. Сегодня ты отдохнешь, а завтра переплывешь."
"В Калифорнии есть золото", – сказал он.
"И богачи, которых вы ограбите."
"У тебя длинный язык. Что если я не грабитель?"
"Ты не согласен с этим?"
Гринго ответил: "Сеньора, я бы всё отрицал, если бы это мне помогало. В последний раз я говорил правду в угоду себе, когда я был в возрасте этой девчонки. Мен отправили тогда работать на ферму."
"Ложь твоя причинила тебе много боли."
"Веди себя тихо, старушка."
"Ты должен обязательно переплыть реку завтра", – сказала она. "Я лишь прошу, чтобы ты перенес конец верёвки и привязали ее к причалу парома. Когда канат будет готов, мы сможем перетащить паром."
Гринго прошелся к реке. "Старуха, верёвка тяжела, а когда она пропитана водой, она ещё тяжелее. Чтобы паром функционировал, они использовали вола, чтобы перепправить веревку."
"Сильный человек сможет это сделать."
"Старуха, ты можешь умереть без моей помощи." Гринго спустился к причалу и присел там, снял обувь и помочил ноги в реке. Сегодня он был слишком уставшим; завтра он заберет их еду, сколько сможет унести, и пересечет реку и покинет их. Все знали это.
Со временем другие путники дойдут до переправы. Если это будет достаточно скоро, они помогут умирающему старику, старушке и девочке, в противном случае им придется похоронить всех троих.
Гринго молча сидел и смотрел на коричневые потоки реки. Через некоторое время он снова спустился к воде, снял одежду и вошел в водоворот реки. Мошкары было много, но он не обращал на них внимания.
Девочка подбежала к причалу, гринго протянул руку и положил ее на винтовку, выкрикнул: "Ты ведьма. Уходи."
Девочка сказала: "Старик меня не замечает. Женщина держит меня, потому что я могу работать, но они ненавидят меня, потому что я Яки, и они знают, что Яки лучше, чем они.
"Ты гринго, ты понимаешь о чем я. Мой отец был воин и он убил много таких как они."
"А они убили его, ведь так."
Слёзы полились из её глаз.
"Яки не плачут. Ты – не Яки."
Девчонка убежала прочь.
После того, как гринго оделся, он поднял винтовку и вернулся к повозке; он снова проголодался и взял последнее печенье из коробки. Старуха пристально смотрела на него. Старик проснулся, тяжело дыша под повозкой, его щеки горели от жары. Маленькая девочка сидела напротив лагеря, глядя на них с ненавистью; вскоре она вошла в камыши, и когда она ушла, толстуха сказала: "Правда в том, что мать девочки не была Яки и что она никогда не встречала своего отца. Он был вором, промышлявшим в горах." Женщина пожала плечами. "Вы знаете Яки, какие они. Девчонка высокомерна и считает себя лучше остальных, потому что она верит, что ее отец умер смертью храбрых."
"Твой рот, наконец, закроется?", – сказал ей гринго.
Старуха улыбнулась ему. У неё были жёлтые зубы. "Ты бы выстрелил в меня за это?"
"Ага", – сказал гринго с отвращением.
"Вы не будете стрелять, но вы оставите нас умирать. Есть ли разница? Было бы лучше убить нас всех."
"Старуха, у меня своих проблем хватает."
Под конец дня гринго лежал на спине в тени тростника; правая нога была согнута в колене, винтовка на животе, шляпа покрывала его лицо. Маленькая девочка прискакала босиком, пнула его по подошве ботинка и рассмеялась над ним. "Может, мне стоит пристрелить тебя."
Старуха подозвала девочку, пришло время разжечь огонь. Девочка наклонилась на корточках к гринго и прошептала: "Если мы поедем в Калифорнию, старик умрет, а женщина обретет семью. Я им буду не нужна."
"Тогда тебе придется найти свой собственный путь."
"Я неумелый воришка. Что еще я умею делать?"
"Работать," сказал гринго, с кроткой улыбкой, которая быстро пропала.
"Что вы знаете о работе? Кто даст работу индейской девочке?"
Он приподнялся с сердитым видом. "Зачем ты меня грузишь своими проблемами? Иди, иди!" Ее глаза были влажными. Старуха подозвала ее резким голосом. Ее тяжелые шаги доносились все громче, она встала над душой у девочки. "Огонь ждет."
"Сама разводи свой костер", – сказала девушка.
"Тогда ты останешься без ужина."
"Я украду еду, пока ты будешь спать."
"Несносная девчонка! Разводи огонь, или я тебя выпорю."
"Ты не сможешь меня догнать", – ответила девочка, делая шаг назад. Старуха возмущалась: "Ты не будешь разводить огонь – почему? Потому что ты слишком хороша для этого? Потому что ты дочь Яки? Позволь мне сказать тебе, маленькая проказница, твой отец был обычным вором – он был убит во время воровства своим же народом. Таков твой гордый падре. Теперь пойди и разведи огонь."
"Ты лжешь!" закричала маленькая девочка и убежала прочь. Старуха вздохнула. "Надеюсь, она не вернется. У нее гадкий рот. Но теперь я должна сама заниматься костром. Вы поможете собрать дров для него?"
"Я голоден," сказал гринго. "Я принесу дрова."
Старуха приподняла старика и усадила его возле колеса повозки. В середине трапезы маленькая девочка неохотно вышла из сумерек и встала напротив огня, уставившись; пожилая женщина сказала: "Хорошо, покушай, но если ты ешь нашу еду, ты должна делать нашу работу."
"Ты солгала о моем отце."
"Нет", – сказала старуха, "Я не лгала. – Пришло время узнать."
"Я буду есть."
Девочка уселась немного дальше от них и накинулась на свой ужин. Еда была скудной. Когда стемнело, гринго выбрал место вдали от повозки и улегся в обнимку со своей винтовкой, ствол которой нагрелся от костра. Маленькая девочка подошла и гринго посмотрел на нее одним глазом. "Уходи, иди спать."
"Я буду спать здесь", – сказала она и завернулась в одеяло.
"Мне почтить за честь?"
"У меня нет отца," сказала маленькая девочка. "Я дитя вора. Я буду спать с вором."
"Я не вор."
"Я тебе не верю."
"Верь во что хочешь", – ответил гринго и закрыл глаза.
Девочка спросила: "Ты сумеешь переплыть реку с большим пистолетом и винтовкой?"
"Я справлюсь с этим."
"Порох намокнет. Я думала об этом. Если ты переплывешь с веревкой, то можешь переправить паром обратно и забрать винтовку и пистолет. Они останутся сухими."
"Ты слишком много думаешь для маленькой девочки," сказал он. "Иди спать."
"Ты также можешь взять старика и женщину на паром."
Он открыл глаза. "Почему тебя так волнует что с ними произойдет?" Маленькая девочка наблюдала за ним; она молчала.
Гринго раздраженно сказал: "Старик слишком слаб, чтобы путешествовать. Какой смысл в том, чтобы переправлять его через реку? Та сторона не лучше этой."
"Но старуха останется одна на этой стороне."
"Одна?"
"Я пойду с тобой", – сказала маленькая девочка. "Я не останусь с ними." "Уходи и спи одна."
"Я умею плавать", – сказала она.
"Течение быстрое. Ты утонешь."
"Я попробую", – сказала маленькая девочка. "Тебе будет все равно, если я утону?"
"Все верно."
Утром гринго проснулся и потянулся. Девчонка разжигала костер в то время как старуха протирала глаза. Старик лежал под телегой, дыша вяло, его рот был открыт; его глаза были полуоткрыты, но не видели. Гринго позавтракал, а затем спустился, чтобы рассмотреть реку. Поток был устойчивым и сильным.
Он услышал как старуха кричит на девочку, и через мгновение она побежала вниз по склону к нему. Гринго сказал: "Ты слишком часто убегаешь. Если тебе нужна ее еда, останься и добейся её."
Маленькая девочка ничего не сказала; гринго спросил: "Почему ты идешь ко мне?"
"Я переплыву реку вместе с тобой."
"Как же, переплывешь ты", – ответил он по-английски.
"Что ты сказал?"
"Оставайся здесь," сказал он ей, но продолжил стоять на месте, и через мгновение девушка сказала:
"Ты боишься переплыть реку."
"Почему бы и нет?"
"Я не боюсь."
"Тогда ты – тупица."
"Я умею плавать", – гордо сказала она.
Пожилая женщина спустилась к причалу и сказала: "Веревка здесь", и указала на место, где лежала конопляная веревка.
"Забудь об этом", – сказал гринго.
"Старик может умереть."
"Он все равно умрет, старушка." Гринго стоял нахмуренным у реки, не глядя ни на женщину, ни на верёвку.
Женщина сказала: "Возможно, мы могли бы помочь ему. Ранчо Уорнера недалеко. Но оно на другой стороне."
"Два дня ходьбы, может больше. Старик будет мертв до того, как ты вернешься. Оставь меня в покое, старуха."
Женщина кричала на маленькую девочку и медленно поднималась в гору.
Маленькая девочка сказала гринго: "Если вы все еще чувствуете себя устало, вы можете подождать и переплыть завтра."
Когда ответа не последовало, она подошла к нему поближе, чтобы посмотреть на его лицо. "Если я переплыву с тобой и не утону, ты возьмешь меня с собой?"
"Куда?"
"Куда угодно."
"Уйди," сказал он ей. "Все. " Он махнул рукой в сторону камышей. "Оставь меня в покое."
"Ты ненавидишь всех?"
Гринго посмотрел на нее, нахмурив брови.
Девчонка сказала: "Останешься ли ты сегодня?"
"А я должен?"
"Если ты устал," сказала она. "Ты останешься и расскажешь что-нибудь? Ты вор и-"
"Черт, я не вор."
"А я вор, и мы должны поговорить." Она достала кусок говядины из-под своей одежды. "Видишь? Я украла это сегодня у старухи. Вместе мы воры." Она отнеслась к нему со всей серьезностью.
Гринго сел на берег реки и затеребил потрепанный конец веревки. Солнце, поднимаясь понемногу, согревало его спину.
Девочка повернулась к нему, встала рядом и сказала: "У меня нет ни отца, ни матери". Она добавила: "Я должна двигаться с себе подобными. Мы оба воры. Видишь, я украла мясо. Я вор. Ты можешь доверять мне."
На мгновение могло показаться, что гринго готов был засмеяться, но его лицо сменилось на кислую гримасу. Жара отражалась от грязной поверхности Колорадо, а вода устойчиво плескалась о берега.
Старуха спустилась с холма и сказала: "Он мертв."
Гринго посмотрел на нее. Как будто у него упала гора с плеч, он встал и сказал: "Я похороню его."
"Здесь нет никакой лопаты."
"Я раскопаю могилу палками."
"Это очень вежливо с вашей стороны."
Гринго покачал головой и направился к повозке. Он выкопал неглубокую могилу, и они завернули старика в одеяло и похоронили; старуха что-то бормотала, а Гринго заполнил яму и утрамбовал ее сапогами.
Пожилая женщина сказала: "Это отняло у тебя час или два, но тебе все равно не cтало легче. Нас все еще трое."
"Нет," сказал гринго. "Вас двое, а я один."
"И нас не трое? Как у тебя с арифметикой?"
"Не вижу связи", – сказал гринго.
Он вернулся к причалу и встал там, где было уже глубоко; он посмотрел в сторону парома, покачивающегося на волнах. Он запротестовал: "Веревка будет слишком тяжелой."
У старухи сползла с лица улыбка, гринго сказал: "Нет, я чертов дурак. Ты можешь переплыть через реку сам, говорил старик."
"А теперь ты философ?"
"Я потратил здесь слишком много времени", – сказал гринго.
Маленькая девочка сказала:
"Есть два и один, ты не правильно нас поделил."
"Тогда мы один плюс один плюс один," сказал гринго. "Ты не со мной, девчонка. "
"И не со мной", – холодно сказала старуха; она вернулась в тень повозки медленным темпом.
Девочка сказала: "Она будет сидеть в тени пока не умрёт. Тебе всё равно?"
Гринго сказал: "Ей плевать на тебя. Почему ты думаешь о ней?"
"Она думает. Она просто грубая."
"Я думал, ты ее ненавидишь."
"Да," сказала маленькая девочка. "Может быть, она не заботится обо мне. Может быть, я не забочусь о ней."
"Прими свое решение."
"Что ты собираешься делать?"
Гринго сказал: "Я переплыву реку." Он снял шляпу и ботинки, а через мгновение – свой ремень; вместе с винтовкой он положил их аккуратно в кучу на причале, снял рубашку и брюки. Затем он согнулся и завязал рубашку и брюки в сверток, который обмотал вокруг своей талии и связал рукавами рубашки. Сапоги он связал и повесил на шею. Он подумывал о ремне и винтовке и присел, чтобы засунуть в шляпу свернутый ремень и пистолет.
Девочка сказала: "Ты не сможешь взять винтовку."
"Мне придется обойтись без нее. Если она тебе пригодится, можешь ее забрать."
"Ты решил сделать мне подарок?"
"Кто сказал, что это подарок?" Балансируя шляпой, он подошел к краю берега и собрался войти в воду.
Девочка последовала за ним и вошла по колено. Старуха сидела наверху в тени фургона, обмахиваясь шляпой мертвеца. Гринго остановился, повернул голову и посмотрел на нее через плечо, а затем на маленькую девочку, у которой не было ни отца, ни матери и которая была воровкой.
Гринго почувствовал, как вода обтекает его икры, и почувствовал, как ноги стали проваливаться в илистом дне. Он повернулся и посмотрел на маленькую девочку. Она помахала ему рукой.
Солнце было очень жарким, обжигающим тело. Он вытер рот и повернулся к причалу, положил шляпу с пистолетом и ремнем на причал, развязал рукава и положил одежду и сапоги рядом со шляпой. Девочка приблизилась к нему на шаг, и когда он повернулся, ее рука была вытянута, он потянулся, чтобы схватить ее и пошел с ней к веревке.
Пожилая женщина проковыляла вниз и вымолвила: "Если вы пойдете вверх по течению до края верёвки, будет легче переплыть на ту сторону. Течение поможет вам в этом."
Девчонка цеплялась за руку гринго, и гринго сказал: "Отпусти меня, черт побери." Он поднял верёвку и связал её концом в небольшую петлю, и осмотрел швартовый, чтобы убедиться, что верёвка закреплена.
Он протащил веревку по всей длине, двигаясь вверх по течению вдоль берега, маленькая девочка шла за ним. Он натянул верёвку и шагнул в реку, вода была тёплой, а течение стремительным. Маленькая девочка сказала: "Я Яки, ты тоже Яки."
"Наверное, так и есть", – сказал гринго по-английски, и нырнул в течение реки вместе веревкой.