Разные свойства

Заяц труслив, но труслив оттого,

Что вынужден жить в тревоге,

Что нету могучих клыков у него,

А все спасение – ноги.



Волк жаден скорее всего потому,

Что редко бывает сытым,

А зол оттого, что, наверно, ему

Не хочется быть убитым.



Лисица хитрит и дурачит всех

Тоже не без причины:

Чуть зазевалась – и все! Твой мех

Уже лежит в магазине.



Щука жестоко собратьев жрет,

Но сделайте мирными воды,

Она кверху брюхом тотчас всплывет

По всем законам природы.



Меняет окраску хамелеон

Бессовестно и умело.

– Пусть буду двуличным, – решает он. —



Зато абсолютно целым.



Деревья глушат друг друга затем,

Что жизни им нет без света,

А в поле, где солнца хватает всем,

Друг к другу полны привета.



Змея премерзко среди травы

Ползает, пресмыкается.

Она б, может, встала, но ей, увы,

Ноги не полагаются…



Те – жизнь защищают. А эти – мех.

Тот бьется за лучик света.

А вот – человек. Он сильнее всех!

Ему-то зачем все это?



1968

Воробей и подсолнух

Хвастливый горластый вор-воробей

Шнырял по дворам, собирая крошки,

Потом, за какой-то погнавшись мошкой,

Вдруг очутился среди полей.



Сел у развилки на ветвь березы

И тут увидел невдалеке

Подсолнух, стоящий у кромки проса,

Точно журавль на одной ноге.



– Славный ты парень! – сказал воробей. —

Вот только стоишь тут, уставясь в небо.

Нигде ты, чудило глазастый, не был,

Не видел ни улиц, ни крошек хлеба,

Ни электрических фонарей.



Прости, но ведь даже сказать смешно,

Насколько узки твои устремленья.

Вертеть головой и видеть одно:

Свет – вот и все, что тебе дано,

Вот ведь и все твои впечатленья.



Как из оконца, вот так порой

Глядит птенец из своей скворечни,

Но сколько ты там ни верти головой,

А видеть одно надоест, хоть тресни!



– А мне, – подсолнух сказал, – не смешно.

При чем тут скворечник или оконце?!

Не знаю, мало ли мне дано,

Ты прав, я действительно вижу одно,

Но это одно – солнце!..



1969

Разговор с небожителями

Есть гипотеза, что когда-то,

В пору мамонтов, змей и сов,

Прилетали к нам космонавты

Из далеких чужих миров.



Прилетели в огне и пыли,

На сверкающем корабле.

Прилетели и «насадили»

Человечество на земле.



И коль верить гипотезе этой,

Мы являемся их детьми,

Так сказать, с неизвестной планеты

Пересаженными людьми.



Погуляли, посовещались,

Поснимали морскую гладь

И спокойно назад умчались,

А на тех, что одни остались,

Было вроде им наплевать.



Ой вы, грозные небожители,

Что удумали, шут возьми!

Ну и скверные ж вы родители,

Если так обошлись с детьми!



Улетая к своей планете,

Вы сказали им: – Вот земля.

Обживайтесь, плодитесь, дети,

Начинайте творить с нуля!



Добывайте себе пропитание,

Камень в руки – и стройте дом!

Может быть, «трудовым воспитанием»

Назывался такой прием?



– Ешьте, дети, зверей и птичек! —

«Дети» ели, урча, как псы.

Ведь паршивой коробки спичек

Не оставили им отцы.



Улетели и позабыли,

Чем и как нам придется жить.

И уж если едой не снабдили,

То хотя бы сообразили

Ну хоть грамоте обучить!



Мы ж культуры совсем не знали,

Шкура – это ведь не пальто!

И на скалах изображали

Иногда ведь черт знает что…



И пока ума набирались, —

Э, да что уж греха скрывать, —

Так при женщинах выражались,

Что неловко и вспоминать!



Вы там жили в цивилизации,

С кибернетикой, в красоте.

Мы же тут через все формации

Шли и мыкались в темноте.

Как мы жили, судите сами,

В эту злую эпоху «детства»:

Были варварами, рабами,

Даже баловались людоедством.



Жизнь не райским шумела садом,

Всюду жуткий антагонизм:

Чуть покончишь с матриархатом, —

Бац! – на шее феодализм.



И начни вы тогда с душою

Нас воспитывать и растить,

Разве мы бы разрушили Трою?

Разве начали бы курить?



Не слыхали бы про запои,

Строя мир идеально гибкий.

И не ведали б, что такое

Исторические ошибки.



И пока мы постигли главное

И увидели нужный путь,

Мы, родители наши славные,

Что изведали – просто жуть!



Если вашими совершенствами

Не сверкает еще земля,

Все же честными мерьте средствами:

Вы же бросили нас «младенцами»,

Мы же начали все с нуля!



Мчат века в голубом полете

И уходят назад, как реки.

Как-то вы там сейчас живете,

Совершенные человеки?!



Впрочем, может, и вы не святы,

Хоть, возможно, умней стократ.

Вот же бросили нас когда-то,

Значит, тоже отцы не клад!



И, отнюдь не трудясь физически,

После умственного труда

Вы, быть может, сто грамм «Космической»

Пропускаете иногда?



И, летя по вселенной грозной

В космоплане, в ночной тиши,

Вы порой в преферансик «звездный»

Перекинетесь для души?



Нет, конечно же, не на деньги!

Вы забыли о них давно.

А на мысли и на идеи,

Как у умных и быть должно!



А случалось вдали от дома

(Ну, чего там греха таить)

С Аэлитою незнакомой

Нечто взять да и разрешить?



И опять-таки не физически,

Без ужасных земных страстей.

А лишь мысленно-платонически,

Но с чужою, а не своей?!



Впрочем, вы, посмотрев печально,

Может, скажете: вот народ!

Мы не ведаем страсти тайной,

Мы давно уже идеальны.

Пьем же мы не коньяк банальный,

А разбавленный водород.



Ладно, предки! Но мы здесь тоже

Мыслим, трудимся и творим.

Вот взлетели же в космос все же,

Долетим и до вас, быть может.

Вот увидимся – поговорим!



1969